АЛЕКСАНДР ИВАНЧИК: «УТРОМ ХОЧЕТСЯ БЫТЬ КВАЗАРОМ, ВЕЧЕРОМ СВЕРХНОВОЙ, А НОЧЬЮ ЧЁРНОЙ ДЫРОЙ!

Доктор физико-математических наук, профессор РАН, член-корреспондент РАН Александр Владимирович Иванчик возглавляет Кафедру физики космоса в Академическом университете им. Ж.И. Алфёрова и является ведущим научным сотрудником ФТИ им. А.Ф. Иоффе.
Астрофизик с международной известностью готовит специалистов высшей квалификации по теоретической физике, астрофизике и космологии, обладающих широким научным кругозором и способных вести исследования на стыке наук – космологии и физики, читая в стенах Алфёровского университета лекции по Общей теории относительности и космологии.

КАКИЕ ЛИЧНЫЕ КАЧЕСТВА, ПО ВАШЕМУ МНЕНИЮ, ПОМОГЛИ ВАМ СТАТЬ СЕРЬЁЗНЫМ УЧЁНЫМ?

Я не уверен, что я серьёзный учёный. Честно могу сказать, я не копался в своих личных качествах никогда. И какие из них помогли мне стать учёным, если опустить слово «серьёзным», я не знаю. Наверное, просто наличие интереса к науке. Можно ли это назвать личным качеством, не уверен. С какого-то момента меня заинтересовало познание мира. И оно происходит, так сказать, ключевым образом благодаря научному познанию физики. Заинтересовало, и это всё определило. Изучение физики, сперва понимая, потом открывая какие-то новые вещи в природе, и оформляя это соответствующим образом, позволило мне стать учёным. Но вряд ли это можно назвать личным качеством. Наличие интереса и да, целеустремленность.

ПОЧЕМУ ВЫ НАЧАЛИ ЗАНИМАТЬСЯ ФИЗИКОЙ? И КАКИМ БЫЛ ВАШ ПЕРВЫЙ НАУЧНЫЙ ИНТЕРЕС?

Физикой я начал заниматься в школе, начитавшись научной фантастики, насмотревшись фильмов про космические путешествия. Меня эта тема очень-очень заинтересовала, и я понял, что, для того чтобы полететь на другие планеты, к другим звёздам, в другие галактики, нужно разобраться с физикой искривлённого пространства-времени, это и определило мой интерес к физике, особенно к астрофизике и космофизике.
Если говорить про школу, то это был сперва просто набор научных знаний, то же самое было на первых курсах института. Я понимал, что моей подготовки не совсем достаточно для того, чтобы серьёзно заниматься наукой, поэтому постоянно учился, изучал глубже и глубже математику, физику, и вот со старших курсов понял, что уже у меня есть некая база, алфавит физический, который позволит мне попробовать заниматься реально настоящей наукой, и я обратился к преподавателям, которые вели у нас научно-исследовательскую работу в институте, и сказал, что хочу заниматься теоретической астрофизикой, теоретической физикой, и меня взял Дмитрий Александрович Варшалович, мой учитель, к себе в группу. Он непосредственно занимался мной, дал мне очень интересную теоретическую астрофизическую задачу, и потом этих задач становилось всё больше и больше, в некоторые из них я уже начал вникать самостоятельно и постепенно их развивать, и, таким образом я вошёл в такую науку, как космология. Сбылась юношеская мечта!
Набравшись знаний, я понял, что в ближайшее время мне всё-таки не удастся долететь до Луны и Марса, и до ближайших звёзд, и в другую галактику тоже, но всё равно изучение космоса, оно само по себе настолько интересно, что это частично компенсировало мне грёзы о полётах к далёким планетам.

А ЧТО БЫЛО САМЫМ СЛОЖНЫМ, КОГДА ВЫ НАЧИНАЛИ ПРЕПОДАВАНИЕ?

Ничего особенно сложного не было, мне везло со студентами. Всё-таки в своё время физико-математические науки в Политехе, где я начинал свое преподавание, были достаточно сильными, там были сильные группы, и поэтому преподавать было интересно и легко.
Случались такие обстоятельства, когда группы были послабее, и вот тут становилось не очень интересно, но это было редко, довольно редко, в основном, это были подготовленные сильные группы, поэтому преподавать было интересно, и никаких особых сложностей у меня не возникало.

КАКОЙ САМЫЙ ИНТЕРЕСНЫЙ ВОПРОС ВАМ ЗАДАВАЛИ СТУДЕНТЫ?

Интересные вопросы возникали, конечно, потому что ребята были сильные, и этих вопросов было много. Я начал преподавать еще в аспирантуре, и тогда еще не знал так хорошо теоретическую физику, как я знаю её сейчас. Не идеально, но тем не менее. Общение со студентами и встречные вопросы, которые они задавали, были сложные, и у меня не было сразу на них ответов, все это помогало мне самому в параллели развиваться и совершенствовать свои знания.
Вопросов про чёрные дыры, про антиматерию и про искривлённое пространство-времени задавалось очень много, и я не могу выделить какой-то особый.

ЧТО ВЫ ЦЕНИЛИ В ПРЕПОДАВАТЕЛЯХ, КОГДА БЫЛИ СТУДЕНТОМ? ВЫ ПРИМЕНЯЕТЕ ЧТО-ТО ИЗ ЭТОГО НА СВОИХ ЛЕКЦИЯХ?

Чёткое знание предмета, умение хорошо его излагать и доступно рассказывать. Хотя некоторые разделы, допустим, теоретической физики, даже при хорошем изложении преподавателей, всё равно сложноваты. И они требуют от студента дополнительного напряжения и дополнительного прочтения. Но чёткость изложения, понимание того, что человек говорит, умение рассказать это, я, наверное, больше всего ценил в преподавателях.
Я читаю лекции так, как дышу. Без напряжений, без каких-то дополнительных применений, или попытки релаксации, или осмысления того, как нужно читать, чтобы здесь можно было лучше. Читаю, как читаю. Насколько мне известно, у меня это пока получается.

КАКОЙ СОВЕТ ВЫ БЫ СЕБЕ ДАЛИ, ЕСЛИ БЫ МОГЛИ ДАТЬ СОВЕТ СЕБЕ НА ПЕРВОМ КУРСЕ УНИВЕРСИТЕТА?

Я учился в обычной школе и поэтому на первом курсе мне было очень тяжело учиться. Я сидел с утра до ночи и пытался понять, что нам рассказали по математике, что нам рассказали по физике. Бог там с экзаменами, у меня у самого внутренняя самооценка падала, потому что в какой-то момент было впечатление, что я не понимаю ничего. Поэтому на первом курсе я, чтобы прорваться через этот барьер, очень много занимался самостоятельно, дополнительно по учебникам. А когда я через этот барьер прорвался, мне стало легко учиться.
Преподаватели давали нам очень много, но мы не все брали. Теряли время. А потом я осознал, что мне пришлось это восстанавливать. Чтобы быть конкурентоспособным и делать хорошие научные работы, мне понадобилось потом восстанавливать то упущенное на втором, третьем, четвертом и пятом курсе время и знания. По-новому тратить на это время. При этом чем мозг старше, тем труднее ему это делать. И в этом смысле я понимаю, что упущенное студенческое время – это золотое время, безвозвратное. Поэтому, если бы такая возможность была, я бы дал себе ключевой совет – не упускать это время.

ЕСЛИ БЫ ВЫ БЫЛИ КОСМИЧЕСКИМ ОБЪЕКТОМ, ТО КАКИМ?

Все космические объекты очень красивые и очень загадочные. Тут прямо от настроения. Утром хочется быть квазаром, вечером сверхновой, а ночью черной дырой!

ВЫ БЫ ПРЕДПОЧЛИ ЖИТЬ МЕСЯЦ БЕЗ ЛЮБИМОЙ ЕДЫ ИЛИ БЕЗ НАУКИ?

Тут несложный выбор. Я спокойно бы отказался от любимой еды. Этот вопрос для меня даже не стоит. Я пока иду до дома по парку, у меня всё равно в голове возникают какие-то мысли, что-то я не сделал, что-то недопонял, что-то нужно осознать по новой, какие-то вещи нужно проверить. То есть я понимаю, что физиологически еда – это необходимый элемент, но без любимой еды, если бы мне сказали: «Не ешь месяц мороженого, но можешь заниматься наукой!», или наоборот, «Ешь месяц только мороженое и ни капли не занимайся наукой!», то, конечно, я выберу науку.

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ФИЗИКА – ЭТО ЛЕГКО?

Нет, физика – это нелегко. Я уверен в этом. Физика – это нелегко, и она требует постоянного самосовершенствования и постоянного её изучения. Нет такого, что её можно взять, выучить, дальше сесть и успокоиться. Так это не работает. Физика, как понимание мира, как наука о мире, требует постоянного вовлечения в неё, постоянного совершенствования и понимания.

КАКИЕ КНИГИ БЫЛИ НА ВАШЕЙ КНИЖНОЙ ПОЛКЕ В ДЕТСТВЕ?

Множество, научная фантастика, классика, исторические книги всевозможные. В книгах я не был ограничен, читал много, проблем это у меня не вызывало.
В научную фантастику я втягивался постепенно. Мое детство как раз пришлось на время юношеских космических фильмов, таких как «Москва – Кассиопея», «Отроки во Вселенной» и другие, уровень съемок которых на тот момент был вполне себе, конечно, несравним с сегодняшним, но тем не менее. И это заставило меня задуматься о том, как устроена Вселенная, одиноки ли мы во Вселенной или нет, как можно было бы летать на другие планеты, к другим звездам, это тоже определило мой выбор профессии.
О научной фантастике у меня остались очень хорошие, добрые воспоминания. Просто сейчас уровень наших знаний о мире намного превосходит изыскания в научной фантастике, мир устроен настолько глубоко и интересно, что для обычного человека грань между научной фантастикой и устройством нашего мира может показаться едва различимой. И сейчас у меня остались лишь уважительные воспоминания к этому разделу литературы.

КАК ВАМ УДАЁТСЯ ОТДЫХАТЬ?

Очень редко удаётся отдыхать, почти никак. Если есть возможность, я люблю море, люблю плавать, но долго отдыхать не могу. Если я ничего не делаю четыре дня, то это начинает напрягать. Мне нужно все равно что-то делать, даже если это не наука, то должны быть какие-то музеи, походы, езда на чём-нибудь. Чтобы мозг продолжал постоянно думать. Думать и на что-то отвлекаться, узнавать что-то новое.

ЗНАЧИМАЯ ТОЧКА УСПЕХА В ВАШЕЙ ЖИЗНИ?

Было несколько действительно значимых моментов. Первый момент случился, когда я принял решение о том, что я иду после восьмого класса не в техникум, а в девятый и в десятый класс. И это была точка бифуркации, то есть это было непростое решение. Второе значимое решение было, когда я со второго курса радиофизического факультета перевелся на физико-технический факультет, на кафедру «Космические исследования». Для меня это было осознанное решение, я к этому стремился, но сам перевод происходил не очень гладко. Меня не очень хотели брать, но тем не менее я настоял на этом и перевёлся. Это была вторая такая точка бифуркации для меня. И третья точка бифуркации, она прошла чуть более гладко, но тем не менее. Когда уже будучи на кафедре «Космические исследования», я обратился в сектор теоретической астрофизики и сказал, что я хочу заниматься теоретической астрофизикой. И меня взял Дмитрий Александрович Варшалович, мой учитель. Тогда он был заведующим кафедры и заведующим сектором теоретической астрофизики. Он меня взял и сперва дал мне для пробы задачу, и эта задача была успешно решена, а дальше всё пошло по нарастающей. Я начал становиться тем, кем я стал к настоящему моменту. И это была третья точка ветвления в окончательном определении моего жизненного профессионального пути.

⟵